Вы здесь

Наркофобия

Книги предоставлены ОАО «Новосибирсккнига»
Файл: Иконка пакета 08_usov_konst.zip (13.73 КБ)
Константин УСОВ


НАРКОФОБИЯ** Книги предоставлены ОАО «Новосибирсккнига»

1 «Грязная литература»

Эти две ядовито глянцевые книги с летчицкими названиями «Низший пилотаж» и «Верховный пилотаж» Баяна Ширянова (псевдоним Кирилла Воробьева) пронаркочены и пронаркоманены с начала и до конца. Наркотиком здесь является все, начиная с имен и фамилий автора и его героев, к которым мы еще вернемся, и заканчивая позывами на философию, похожими на интермедии в перерывах между актами, в том числе половыми. Содержание этих книг, правильнее назвать содержимым, потому что на каждой странице тут булькает и сливается в вены сваренный из подручных аптечных лекарств его препохабие наркотик. Также кипит и булькает, обжигая и пачкая, верный спутник любого опьянения — мат, назойливый, как галлюцинация и гнилой, как вены наркомана. Эти слова-гаденыши на «б», «х», «е», «п» придают знакомству с книгой характер не чтения (слово слишком благородное для этих текстов), а отплевывания: не прочитал страницу, а избавился от очередной порции чего-то несъедобного. Впрочем, любой яд имеет свойства наркотика. И вот, смотришь, гипотетический читатель, ошарашенный свободой мата, которую позволяет себе писатель, «балдеет» от матерщины не меньше, чем от описаний сцен «ширяния» («употребление наркотиков посредством инъекции»), «прихода» («начальная сильная стадия действия наркотика»), «таски» («состояние эйфории после приема наркотика»), «глюкала» («утопическая бредовая идея, возникающая у наркомана в период действия наркотика»).
То, что содержится в скобках, — извлечения из словарика, заботливо помещенного, видимо, авторами послесловия Е.Котовой и А.Дельфином. Между прочим, поучительное чтение, разъясняющее во всех подробностях, как быстрее и эффективнее стать наркоманом. Прочитанный после «художественного», этот текст-инструкция оставляет впечатление сделанной инъекции с последующей эйфорией. Ибо, по мнению авторов, от отвращения к «сопереживанию героям этого почти патологического, но в то же время пронзительного текста» перейти проще, чем от «винта» к морфию. Хорошо еще, что авторы называют «Низший пилотаж» «тихим омутом», который «завораживает и затягивает», давая нам, слава Богу, понять природу соблазнения «чистых» «нечистыми». Таково и нынешнее хамелеоново время, где критику от пропаганды и правду от лукавства ни за что не отличить. Рассказывая краткую историю наркотизации в России, сведущие авторы не забывают сказать о его сомнительной альтернативности советскому строю и культуре: «Особенно интересовали
«винтовых»… квазифилософские темы: астрология, алхимия… связь с космосом, телепатия и телекинез», под «винтом» же и проходила «мощная активизация творческого потенциала личности».
Однако, какой на самом деле была эта деланая свобода, интерес «ширяльщиков» к мистической философии и как активизировался «творческий потенциал личности», — обо всем этом лучше сказал сам автор. И, может быть, не сказал, а проговорился, проболтался, опьяненный даровой свободой слова. «Замороченные совдепы, вы тащитесь от своих комплексов и знания реальности. Но шировый чихал на эту реальность. Наркоман становится наркоманом из-за своего стремления к свободе. Он не понимает, что это такое, но ему внушили, что свобода
это кайф. Вот он этот кайф и находит». И еще одна цитата: «Для торчка свобода это возможность ширяться. Равенство это чтобы ширялись все в его круге общения. Братство чтобы давали раскумариться на халяву, помогали подержать перетягу или ширнуть». Это по сути манифест наркореволюции в России. А вот попытка сублимировать «энергию» наркотика в «оккультную силу» телекинеза (эпизод с гипнотизированием спички) заканчивается трагически. «Ты уже четко видишь нити, исходящие из твоих пальцев, видишь, как они входят в спичку, что они делают внутри нее… В какой-то из дней она таки страгивается с места. Ее передвижение очень мало, полмиллиметра, но это уже победа!.. Через пару месяцев ты пытаешься поднимать любые предметы, попадающиеся тебе на глаза. Ты демонстрируешь это умение знакомым торчкам: из окна одиннадцатого этажа ты делаешь шаг в пространство…»
Так возникает тема смерти, и «Верховный пилотаж», едва начавшись, вдруг кричит нам крупным шрифтом «Автоэпитафии». На самом деле эта глава
грустная перепутаница мыслей о собственной значимости и вредоносности. Ирония и самоирония, на которые уповает в итоге самопохоронщик, не так уж безобидны и ближе к отчаянию, чем к энтузиазму. И потому попытки оживить череду скучных сцен, демонстрирующих технологии наркоукалывания, меняя жанры их подачи: истории, анекдоты и «случаи», пьесы, диалоги и даже оды отзывается все тем же надгробным жанром. Как бы ни ухищрялся автор, преподнося своих героев и их одномерную психологию: двумя предложениями или одической строфой, ернически мешая архаизмы со слэнгом, ударяясь ли в глубокомыслие вычурной терминологии запах, цвет, блеск близкой смерти не перешибешь, не замажешь.
Но несмотря на очевидность саморазложения, наркотиком стимулируемого, герои обеих книг остаются трубадурами помутнения сознания и литературы всем вопреки и себе назло. Этот «вопрекизм», сам по себе не новый, в этих двух «пилотажах» достигает, однако, крайней степени агрессии и наглости. И если о теме самого грязного матюгания и самой крайней половой распущенности и говорить не приходится («стоит отметить эффект гиперсексуальности, также проявляющийся в период «таски»
замечают мудрые комментаторы «ширяновщины»), то о мутациях мысли и тела сказать напоследок необходимо. Ибо эти подвижки в анатомии ума и тела были бы настоящим спасением для убивающей человека в человеке наркомании. Сам Б.Ширянов точно определяет «странное существо под условным названием «наркоман» субъектом «симбиотическим». Или еще лучше «симбиоэнергетическим». А для средних умов «андроидом» или «киборгом». Далее, пользуясь своим излюбленным приемом, который мы бы назвали некроиронией, автор обнаруживает в теле хронического наркомана-мутанта два новых органа: «торчилло», отвечающий за «торч», и «глюкало», переключающий «головной мозг на восприятие параллельных миров». Довольный своим глумливо-«научным» описанием новой особи, Б. Ширянов ставит победную точку: «можно считать доказанным, что наркоманы являются совершенно отдельным таксоном живых существ». Если это и игра в классики нарколитературы, то она далеко зашла. Одно дело добивать дышащую на ладан нормальную литературу дурацки пародийным словофарсом: «Ширгород», «Бесприходница», «Хождение за три куба», «Взвинченная целина», «Дядя Винтя». Другое дело потакать всему низменному в человеке, наблюдая его превращение в «существо», вернее сказать, зомби сырье для неизвестных темных сил. Не в ожидании ли их явления автор изобретает себе соответствующие имя-фамилию: Баян (шприц для инъекций) Ширянов (тот, кто «ширяется», то есть колется), а своих убогих в общем-то героев наделяет какими-то неестественными фамилиями: Навотно Стоечко от «На вот настоечку», Седайко Стюмчек от «Скидай костюмчик». Остальные Шантор Черевиц, Блим Кололей, Чевеид Снатайко, не больше, чем плод «ширяльных» ассоциаций или бандитского фольклора.
Мы бегло,
останавливаясь только на самых целомудренных местах, представили вам книги Б. Ширянова, которые стали лидерами реклам и продаж на книжном рынке. Действительно ли писатель угадал настроение общества, падкого на антилитературу, несущую острые ощущения, или автору «пилотажных» текстов нужен элементарный скандал для рейтинга и «раскуртки» вопрос в общем-то праздный. Важно другое, что ужасно скучные («укололся и пошел») и кошмарно грязные книги становятся нормой, заставляя вспомнить монструозного В.Сорокина. Если попытаться наметить контуры «грязной литературы», ведущей начало от андеграундно-диссидентского «шестидесятничества» (В.Аксенов, Е.Харитонов, И.Яркевич и другие), то придется сделать вывод о ее сугубо прикладном значении: скинуть коммуняк с их соцреализмом, а там посмотрим. Это «посмотрим» теперь, после сброса «совдепов», явно затянулось, а воз андеграунда и ныне там. Он только перекрасился в легальную литературу, продаваясь воткрытую, пестрит на всех прилавках, хотя сей факт самый вопиющий нонсенс. Андеграундной, то есть катакомбной, литературе там, в закрытых помещениях, и место: запретных тем там нет и можно свободно упиваться своей избранностью. Только нас не трогайте.


2. Чистый мир

Однако все-таки в писательском мире находятся те, которые хотят «трогать» если не авторов наркотекстов и их доброжелателей, то хотя бы саму наболевшую проблему. Среди них и наш земляк, сибиряк-тюменец Н.Шамсутдинов. Вот как пишет местный журналист Княз Гочаг об этом авторитетном российском поэте, авторе восемнадцати книг, печатающемся в лучших «толстых» журналах «Новом мире», «Звезде», «Дружбе народов», «Сибирских огнях» и других: «Как человека, чуткого к происходящим в обществе процессам, его не могло не затронуть такое зло нашего времени, как наркомания, разрушающее все человеческое в людях. Об этом Н.Шамсутдинов недавно опубликовал книгу с названием «Параллельный мир». В разговоре журналиста с поэтом выяснилось, что Н.Шамсутдинова вопрос борьбы с наркоманией волнует уже многие годы. «Все мы по сути движемся, и довольно интенсивным образом, к катастрофе, которая может обернуться, для нашего общества, для нашей страны, для нашего будущего наконец полным исчезновением нации. Вы посмотрите, как стремительно растет потребление наркотиков, какие извращенные формы принимают процесс их сбыта и вовлечение в наркосеть множества заблудших молодых душ. Я в течение нескольких лет вынашивал идею создания журнала, направленного на борьбу с этим злом. Но не надо забывать, что человек приходит к употреблению наркотиков не спонтанно, к этому его готовит весь ход событий. Может быть, условия в семье, окружение во дворе, в школе. Человек существо общественное, ему приходится контактировать с разного рода людьми, которые могут оказать на него сильное влияние, расстроить его психику, изменить его.
Журнал, который я хотел издавать, намеревался назвать «Чистая жизнь». Само название говорит о том, к чему я хотел призывать и ратовать, не только в физическом плане, но и духовном. К сожалению, те люди, от которых зависела судьба журнала, устроили мне настоящую обструкцию, что нанесло значительный урон антинаркотическому движению нашей области. Тогда же я решил выразить свое отношение к этой проблеме, к тем трудностям, которые мы переживаем, в поэме «Параллельный мир». Почему «Параллельный мир»? Потому что люди, употребляющие наркотики, живут как бы рядом с нами, но сознание их настолько подвластно этому пороку, что они находятся в своем изолированном, герметичном мирке, где все желания сводятся только к одному: продлить кайф и состояние «невесомости».
Книга состоит из трех частей. Правомерно задать вопрос: почему именно из трех и какую смысловую нагрузку несут две дополнительные части? В композиционном плане книга выстроена так: первым идет цикл «Чистый мир». В моем представлении это вынесенные из детства впечатления от первозданной красоты мира тайги, тундры, северной природы и чистых отношений между людьми. Все это я рассматриваю как высоконравственную категорию. Третья часть книги называется «Мир любви». Здесь я хотел бы отдать предпочтение одной силе, которая способна вытянуть человека, погрязшего в этом пороке. Имя ее
Любовь. Только она может одухотворить человека, спасти из этого плена. Если человек не любит, он морально и внутренне опустошен, его тянет к каким-либо эмоциональным заменителям, один из которых, предположим, наркотики. Первая и третья части являются как бы прямым осознанным противопоставлением я это подчеркиваю красной нитью оголтелому, губительному, серому и безумному миру наркомании, которую я во второй части я называю «Параллельным миром». Отвечая на вопросы К. Гочага, как справиться с этой бедой, Н.Шамсутдинов резко высказался против «различных шоу с привлечением попсы. Все делается ради «галочки». На тех же самых шоу среди молодежи распространяют наркотики и алкоголь для придания большей зрелищности мероприятию. Мне кажется, что правду об этой беде надо доносить с эмоциональной наполненностью. Все публикации, статистические данные никак не могут повлиять на ситуацию, если не задета душа человека». И, конечно, одними из самых первых в этой святой борьбе, созвучной библейским заповедям, должны стать писатели: «В постсоветский период, как это ни горько, у нас стали игнорировать такой сильный фактор воздействия, как писательское слово. Как бы то ни было, при всем засилье компьютеров, Интернета, они не вытравили из человеческого обихода литературу. Она была, есть и будет средством влияния на личность. Хотелось бы, чтобы те, кто по долгу службы отвечает за воспитание молодежи, об этом не забывали».
Итак, два писателя, два взгляда на одну проблему, две книги, служащие заповедями тьмы и света. И вот, когда, казалось бы, что на Б.Ширянове как на трубадуре утонченной
до абсурда наркотической субкультуры можно было ставить крест, он выпускает новую книгу, где наметились подвижки, хоть и робкие, в сторону пересмотра своей точки зрения.


3.Средство против Гнуса

Новая книга Б.Ширянова называется «Пономарь» и появилась она в набирающем популярность модном издательстве «Зебра Е» ЭКСМО
издательстве для особо «продвинутых» в мозгокрутстве. Книга выдержана в детективном духе, и чистоту жанра здесь нарушает только специфика противоборства положительного и отрицательного героев: оба они являются экстрасенсами, народными целителями. Оба в совершенстве изучили биоэнергетический контур человека, членящийся на несколько тел: эфирное, ментальное, каузальное и другие, умея их с ходу идентифицировать, корректировать или наоборот, разрушать, в зависимости от воли и настроения. И стоило экстрасенсу №1 (злому) рассердиться на экстрасенса №2 (доброго), начинается сущий кошмар: №1 науськивает на №2 банду профессиональных убийц, которая затем изощренно мучит и казнит жену и дочь неугодившего ему коллеги. В общем, скажете вы, стандартный сюжет, общее место нынешней «крутой» литературы. Но Б.Ширянов не был бы Б.Ширяновым, если бы не включил в книгу наркотическую тематику. Дело в том, что жену Игоря Сергеевича, №»2, мучили не просто так, а вкалывая ей сильный наркотик, отчего в считанные дни женщина потеряла здоровье и человеческий облик.
Вот какой видит Игорь Сергеевич свою жену после освобождения из бандитской хазы: «Она подняла глаза, и, широко раздвинув ноги, призывно замахала руками. По ее подбородку потекла струйка слюны». Но еще грубее оказались изменения в биоэнергетической ауре жены. «Порванное во множестве мест и ушедшее под кожу эфирное тело. Разорванные пополам астральное и ментальные тела. Каузальное тело перекручено и искусственно гипертрофировано в районе свадхистаны (средоточие половой энергии). До предела ослаблена связь с высшими планами». Кроме этого, выяснилось, что у нее начинается наркотический гепатит, с поражением почек и мозга, а от высокого содержания в крови дофамина не спадает тахикардия и «сумеречное сознание». Вдобавок, если не снять с коры головного мозга торможение от «стрессовой области», то можно на всю жизнь обеспечить ей слабоумие. В этот момент, после «интенсивной наркотерапии», высшие нервные функции у жены «на уровне трехлетнего ребенка». Но и на этом злодеянии суровый мститель-экстрасенс не останавливается: как только муж, ценой громадных усилий восстанавливает ее здоровье, враг подсыпает в бак с пищей для больных (жена находится в больнице) сильнодействующий наркотик, внушая затем из своего логова однопалатницам забить ее досмерти.
То, что сотворил Гнус (кличка, данная экстрасенсу №1 бандитами) с дочерью Игоря Сергеевича не менее кошмарно. И опять все самое страшное, на что способен человек, творится под действием наркотиков, наркотиков и еще раз наркотиков. Хитростью, соблазном дарового зелья и комфортной, беззаботной жизнью Гнус заманивает ее к себе в квартиру, в короткий срок превращая в законченную наркоманку-зомби, чтобы шантажировать все того же Игоря Сергеевича. Другого персонажа, менее «подкованного» в области психотехники, уже давно хватила бы кондрашка или поманила за собой удавка, пуля, бритва самоубийцы. Экстрасенс №2 оказался на удивление стойким. Не без помощи, правда, родных и друзей, среди которых как милиционеры, так и бандитская «крыша» (абсурд русской жизни», как сказала бы Тэффи), и, главное, своего учителя по биоэнергетике, который и
оказывается… вы уже догадались, кем. Апофеозом противостояния двух недругов, познавших тайны энергообмена человека и космических сфер, становится битва потенциалов не столько экстрасенсорных, сколько человеческих, духовных. Чтобы наверняка победить Гнуса, Игорь Сергеевич выбирает самый трудный вариант борьбы с более опытным соперником: должен «погрузить» свое духовное естество «в космическую стихию огня. Пламенем становится все тело». Далее следует «отождествление со светилом». И наконец, «постройка канала до Солнца» и «установка белой дыры». Не правда ли, вы ощущаете избыточность всей этой терминологии, ее ненужность, нелепость, косноязычность? Не проще ли сказать, что Игорь Сергеевич наконец-то, без всяких настроек и психотехник, почувствовал себя человеком, в котором именно мужеские и отцовские чувства победили былое корыстолюбие, самолюбование, амбициозность. И только потому взрывает «энергией солнца» самодельную «черную дыру» Гнуса, опрокидывает все его энергозащиты, дотоле непреодолимые, но на этот раз оказавшиеся «хлипкими».
Итак, какой же все-таки вывод, или, уместнее сказать, какую мораль можно извлечь из сей книги? Она прозрачна, как аура невинного младенца: не води дружбу с наркотиком, иначе ждут тебя не параллельные миры и интеллектуально-ментальные радости, а бездна кошмаров неописуемых. Это все, на что способно сегодня перо вчерашнего трубадура наркокультуры. То, чего он не мог написать, можно представить и уразуметь. Главное, что наркотик калечит стержень человеческой личности, с гнусной ухмылкой вытравляет все, что накопил человек за тысячелетия своей истории. И пусть сам Гнус не наркоман, зато он знает, что страшнее любой пытки и насилия
наркотик, в короткие сроки отбрасывающий человека к истокам его эволюции, то есть к животному. «Пономарь», хоть и не ахти какими художественными средствами, но передает эту важную мысль. До шедевра роману действительно далеко, так как детективщина и натуралистические подробности частенько приобретают самодовлеющий характер, как и полагается чисто коммерческим книгам. Иногда даже кажется, что без этих наркотических ужасов все в книге окажется ненужным. И все-таки книга полезна: на антинаркотическое безрыбье и «Пономарь» сгодится.