Один и тот же человек

Элегия

В одной гостинице типичной,

где кухня общая и душ,

и самодельные таблички,

и постояльцев мало душ,

где в коридоре пахло рыбой

и малолетними детьми,

и нужник ветхий на отшибе

стоял без окон, но с дверьми —

туда естественная сила

приводит всякого из нас, —

смешно сказать, но посетила

меня там муза как-то раз.

Когда, свернув листок газеты,

средь мух зеленых и слепней

вдыхал я с дымом сигареты

дым бедной родины моей

и сквозь отверстие-сердечко

в двери я радостно смотрел,

как плыли облака над речкой

и дуб склонялся и шумел.

* * *

Вот на руках еще, в роддоме,

вот белый весь, как будто снег, —

на фотокарточках в альбоме

один и тот же человек.

На профсоюзной елке в маске,

«в клешах» у школьного крыльца,

с женой и детскою коляской,

у гроба бедного отца.

На даче, чтоб забор поправить

и лук с морковкой посадить,

чтоб внуков на ноги поставить

и самому уж не ходить.

* * *

Как поэтично бабье лето!

Листва опавшая в пакетах,

и дворник, метлам царь и бог,

с утра похожий на китайца,

и кот вылизывает яйца,

поднявши лапу, словно йог.

На горизонте виден Эльбрус.

Штурмуют дачники троллейбус,

а там ни охнуть, ни вздохнуть.

Не ради совести и жеста

студентик уступает место

и сверху пялится на грудь.

А на дворе теплынь такая,

что все живут, не умолкая,

и финн, и русский, и узбек.

И даже бомжа на перроне

мент остановит, но не тронет,

поскольку тоже человек.

* * *

О близких выборах и о плохой погоде,

о том, что приступ язвы лечат содой,

о ценах на бензин, в конце концов…

Ну чем мы лучше, собственно, отцов?

Родишь, посадишь иву или вяз,

дом возведешь — и коготок увяз.

Два голубя дерутся из-за хлеба,

и землю снег соединяет с небом.

* * *

Вид, годами неизменный, —

наркоманы ищут вену

в царстве фабрик и дымов,

самодельные антенны,

всяк продать себя готов.

На березе воробьи,

что стоит напротив спальни…

Не скрывайся, не таи,

не молчи, как ненормальный.

Потому что человек —

не для подвигов и славы.

У него сегодня — снег,

завтра — листики и травы.

У него сегодня грех —

он детей нашел в капусте.

Потому что человек —

как наивное искусство.