Вы здесь

Размышления над школьной азбукой

Стихи
Файл: Иконка пакета 10_fonyakov_rnsa.zip (13.35 КБ)

Стихи этих лет1

 

В архиве Геннадия Абольянина, среди тысяч книг, писем, фотографий, копий стихотворных автографов, присутствовал лист А4, согнутый буклетиком, в шесть страничек, и озаглавленный: «Размышления над школьной азбукой. Стихи этих лет». Рядом с заголовком от руки написано: «Гене Абольянину от автора-самиздатчика, с приветом от королевы Гвинеи (?). Илья Фоняков. 6.10.96».

Геннадий Михайлович Абольянин (1931—2007) — человек для Новосибирска легендарный. Один из основателей Дома Цветаевой — культурного центра при Новосибирской государственной областной библиотеке, бескорыстный энтузиаст, собиратель и хранитель материалов о Борисе Пастернаке, Анне Ахматовой, Марине Цветаевой. Очерк о нем мы публиковали в № 3, 2010.

С известным советским и российским поэтом, журналистом, переводчиком Ильей Олеговичем Фоняковым (1935—2011) Геннадий Абольянин был хорошо знаком еще с тех пор, когда тот жил в Новосибирске, руководил литературным объединением при газете «Молодость Сибири». В 90-х годах Илья Фоняков обретался уже в Санкт-Петербурге, а Геннадий Абольянин служил при местной картинной галерее (Новосибирском государственном художественном музее) простым рабочим. Несмотря на скромную зарплату, отказывая себе в самых элементарных бытовых благах, Абольянин изыскивал средства для многочисленных поездок по стране и даже поездок в Европу, поездок, совершенно необходимых для его страсти, — так он собирал информацию и материалы о, как он выражался, «его поэтах». Очевидно, в одну из таких поездок, в октябре 1996 года, Абольянин и получил от Фонякова крошечную самиздатовскую книжку — отпечатанный на матричном принтере листок с четырнадцатью стихотворениями.

Стихотворения из этого самодельного издания мы и предлагаем вашему вниманию. Большая часть текстов, насколько нами установлено, не была в последующем напечатана, некоторые тексты — малоизвестны. Все стихи пронизаны горькими размышлениями о текущем моменте, о сложившейся в России ситуации, о судьбе человека в этой новой «взбудораженной стране»; все они буквально пропитаны духом 1990-х годов. Недаром автор поставил подзаголовок: «Стихи этих лет».

Редакция благодарит Савченко Станислава Алексеевича, директора антикварно-букинистического магазина «Сибирская горница», за предоставленный для публикации материал.

 

* * *

Вечный кубок — Свобода!

Он во все времена

Полон, кажется, меда,

Золотого вина.

Что ж сдвигаешь ты брови,

Что кривишься, браток?

 

Чист — без грязи, без крови —

Только первый глоток…

 

* * *

На какой-то коротенький миг

(Только миг — в историческом плане)

Правда людям явила свой лик

И опять растворилась в тумане.

 

И на длительные времена,

А не на две, не на три недели

Хватит споров: какая она?

Повидали да не разглядели.

 

* * *

И опять: хотели-то — как лучше!

Обличая прошлого грехи,

Поднимались, гневны и колючи,

Сочиняли дерзкие стихи.

 

Намечали новые дороги,

Упивались правдой без прикрас…

Только получается в итоге

Все не так. Уже в который раз.

 

Вот сижу теперь и барабаню

Пальцами по краешку стола:

Не по замышлению Бояню

В мире совершаются дела!

 

Размышление над школьной азбукой

Тщеславным, честолюбцем назовите,

Но помнится, что в юности, сперва

Мечтал я быть в житейском алфавите

Начальной, громогласной буквой «А».

 

Меня за это строго наставляли,

Наказывали: скромен будь и прост —

И, воспитанья ради, отправляли,

Как букву «Я» — куда-то в самый хвост.

 

А ныне в мире странном и неясном,

В безумной, взбудораженной стране,

Быть не хочу ни гласным, ни согласным,

Шипящим быть, свистящим — не по мне.

 

Сегодня, до известности не лаком,

Здесь, в этом мире, быть хотел бы я —

Ну, разве что беззвучным мягким знаком,

Смягчающим жестокость бытия.

 

Инфляция

На базаре — киоск:

Платья, куртки из кожи…

«Покупайте сейчас —

Завтра будет дороже!»

 

Приглашают в круиз:

Крит, Мальорка…

И тоже:

«Поезжайте сейчас —

Завтра будет дороже!»

 

Рок-ансамбль прикатил:

Шум, толпа молодежи…

«Веселитесь сейчас —

Завтра будет дороже!»

 

Жизнь дается одна.

В спешке, в сладостной дрожи —

Рви, хватай, не зевай:

Завтра будет дороже!

 

Крематорий… И тут —

Неужели, о боже? —

«Умирайте сейчас,

Завтра будет дороже!»

 

* * *

По солнечным дрожащим пятнам,

Спустясь на землю с облаков,

Иду на рынке необъятном

Сквозь неопрятный строй ларьков.

 

Зашел, поинтересовался,

Почем вино, почем кефир…

 

Не вжился, но всуществовался

В преображающийся мир.

 

* * *

Что сетовать напрасно,

Что дергаться, чудак?

Ежу ведь было ясно,

Что обернется так!

 

Несложно откровенье:

Накликал, так терпи.

Нерасторжимы звенья

Логической цепи.

 

Не сами ли ковали

Мы каждое звено?

Еще и ликовали,

Что удалось оно!

 

Хихикают подонки:

Что сеешь, то и жнешь.

И фыркает в сторонке

Тот самый серый еж.

 

* * *

Новый Год… Шампанское с хвоинкой,

Мандариновая кожура…

Ночь долгоиграющей пластинкой

Крутится до самого утра.

Фонари на улице качает,

Календарный свертывает лист —

И упрямо что-то обещает —

Безответственно,

как популист.

Ну, а мы, привыкшие к потерям,

А не к обретениям давно,

Все-то ей не верим, все не верим…

И немножко верим все равно!

 

Объявление

Близ рынка — петербургские трущобы,

Объявки на заборах и столбах.

Афишка дрессировщика собак:

«Курс послушанья. Выработка злобы».

Так вот, выходит, что всего нужней

И людям, и собакам наших дней!

 

Из диалогов с читателем

Надоела «чернуха» и ужасы эти!..

Но ведь жизнь такова, согласись, не греша!

Что ж, согласен, пожалуй…

Но только ответьте:

Что есть самая главная правда [на] свете —

То, что есть,

или то, чего ищет душа?

 

Признание приятеля

На пиру, где правят короли

Темных дел,

пройдохи и мерзавцы,

Слава богу, чарой обнесли.

 

Сам бы не решился отказаться.

 

* * *

«Кто не помнит прошлого, ребята,

У того и будущего нет!..»

В твердый грунт врезается лопата,

В плотные потемки, в толщу лет.

 

Мы и сами не подозревали,

Сколько понатолкано туда!

Громоздятся грудой, как в подвале,

Камни, бревна, трубы, провода.

 

Ссоримся, торча по пояс в яме,

Дышим яростно и тяжело:

Не расщепишь — так сплелись корнями

Правда и обман, добро и зло.

 

Наши расхожденья и тревоги

Не рассудит мать сыра земля.

Может, лучше было бы в итоге

Все зарыть и начинать с нуля?

 

Перед стартом

В космос вновь нацелена ракета.

Может, впрямь придем

К мысли, что пора на звездах где-то

Строить новый дом?

 

Как ни осторожничаем, все же

Множимся в числе.

 

Вот и вправду стало нам, похоже,

Тесно на земле.

 

Неба утренняя акварельность.

Ветер прогудел…

Что нас ожидает — беспредельность

Или беспредел?

 

 

1 Орфография и пунктуация оригинала сохранены.