Вы здесь

В пределах комнаты

Стихи
Файл: Файл 08_dolgikova_vpk.rtf (45.53 КБ)

* * *

хоть сдохни, а ни слова в простоте

коса по-братски обнимает камень

а ты блюёшь последними стихами

отчаявшись — не те, не те, не те…

 

боишься не дожить, не досказать…

не доказать, что

видима для тех лишь

кого не обреченно рядом терпишь

но видишь сквозь закрытые глаза

 

зажмурившись, растягиваешь тень

во всю длину гудящей ветром арки

и пусть бесстыже зацветают парки

на родине моей который день —

 

хоть сдохни, но ни слова без затей

восставший разум ненькает чудовищ

знать не хочу, чего ты там готовишь

мой русский бог, сжигающий детей

 

мы все с тобою в танце круговом —

убивший мима и стрелявший мимо

но детство в каждом неискоренимо

все юшку вытирают рукавом

 

хоть сдохни, но ни слова без любви

в последний путь

какую рифму дашь мне?..

а заслужила — обещай, чтоб дальше

в ту гавань заходили корабли.

 

 

Небесный аукцион

 

отведёшь занавеску — ни много, ни мало, а май

кровью харкает мир на другой стороне летаргии

не подставишь плеча —

станешь сам обречен на торги, и

волоки, сколько хватит сочувствия, да наломай

впрок осиновых дров возле дома на том берегу

пару-тройку вязанок пока, а куда ещё, мир же

возвращайся живой —

будет с чем подыматься на бирже

колья станут в цене, а топор-то уж я сберегу

обернёшься, а там только искорки из-под копыт

да краплёные карты давно раздают банкоматы

так и вся твоя жизнь —

небо падает ниц без команды

но на этой войне побеждает не тот, кто корпит

и не тот, кто кропит, гибко мечется возле свечи

раскатившийся бисер

от каждого взрыва мерзотней

да швырявший направо-налево небесные сотни

посеревший банкир у запаянных сейфов кричит.

 

 

* * *

Примеряя чужие платьица,

мёрзнут куколки изо льда,

по двойному тарифу платится

за потешную страсть солдат —

 

Наши пальцы

не пахнут ладаном,

петли мёртвые к ряду ряд —

наша армия вряд ли рада нам

оловянный отводит взгляд.

 

Безымянной войны адажио,

нежный ласковый пародист,

облученного не одалживай,

с обреченным не породнись,

то бравируя, то грассируя,

на подрезанных тормозах.

 

Словно девочка некрасивая

опускает Господь глаза.

 

 

В пределах комнаты

 

Так предает нас отражение, не вовремя и нагло тая,

что хоть стреляй на поражение, сквозь шепот сбивчивый глотая

нездешних песен окончания. Не перестанешь никогда ты

сверять по степени отчаянья любимых, города и даты.

 

Вот и гадай, какого лешего благая весть строкой бегущей

всё медлит, а сквозняк, хоть режь его, в хрустящих зеркалах всё гуще,

всё призрачней тепло весеннее в сугробах между гаражами.

И все надежды на спасение неслыханно подорожали.

 

Отсюда можно и пешком, но ты, от непогоды независим,

прессуешь мир в пределах комнаты то в стопки электронных писем,

то в выцветшие фотографии — глядишь, глядишь в родные лица.

Здесь, на задворках географии, где ничего не повторится.

 

Соришь словами искромётными, в дорожные не веря знаки,

а утром снова люди с мётлами с земли сдирают злую накипь —

но не морозы, так распутица рванёт с цепи голодным зверем,

и сроду ничего не сбудется. А мы живём, как будто верим.

 

 

* * *

Ночь, распятая без затей, слов горячечных одержимость —

Боже, миленький, подержи нас до рассвета на высоте.

За блескучего льда стеной — миллионы цветочков аленьких,

ты держи нас, держи, как маленьких,

в этой сказочке жестяной,

где тягучая снов нуга в небе сумеречном желейном —

рук протянутых не жалей нам, не проснувшимся наугад

у последней своей реки. Между прошлым качай и будущим

всех изнеженных снежным чудищем одиночеству вопреки.