Весна, лето, осень, зима... и снова Корея

В Новосибирске проходит фестиваль корейского кино

Что представляет из себя корейское кино сегодня? Помимо сундука с жанровой мясорубкой — это еще и инструмент политики «мягкой силы», и феномен азиатской глобализации, и законодатель мод, в общем — главный культурный капитал страны. За каких-то 30 лет экзотический язык корейского экрана стал ни больше ни меньше эсперанто №2, уверенно расположившись за могучими плечами Голливуда. Таким успехом индустрия обязана удачным государственным реформам. Кино из сферы услуг переместилось в сферу промышленности, ослабла цензура, увеличились квоты на национальные фильмы, в индустрию потекли деньги из крупнейших корейских конгломератов вроде Samsung или Lotte (так называемые чеболи). К нулевым годам корейское кино стало частью национального бренда Халлю («Корейская волна»), который агрессивно экспортируется по всему миру. В него же включаем K-pop, лапшу и сериалы.

Чем корейское кино привлекает обычного зрителя? Трудно сказать. Может быть, азиатской причудливостью, новыми лицами, иной, отличной от западной, эстетикой. Может быть, некоторой наивностью и обилием намотанных на кулак кишок. А может быть и тем, что эти фильмы — крепкая ремесленническая работа, с чувством меры и вкуса, с соблюдением законов жанра и так далее. Во всяком случае, как ни относись к массовому корейскому кино, которое стремится понравиться всем и каждому, на его примере лишний раз можно выделить одну плохо улавливаемую в России закономерность: индустрия рождает кино. Если есть рабочий конвейер, который поставляет окупаемые и любимые народом картины, значит в его тени будут возникать более сложные фильмы, удобно называемые авторскими. Два явления питают друг друга, насыщают культуру кадрами и смыслами. Примеры совсем рядом: без Лим Гвон-тхэка, крупнейшего корейского режиссера 60х-80х, навряд ли появился бы Ким Ки Дук, независимый партизан, прорубивший родине дорогу на международные фестивали. В свою очередь, Ким Ки Дуку ассистировал молодой Чан Хун, который к началу 10-х годов станет одним из самых кассовых режиссеров Кореи. Кстати, две работы последнего привезли в Новосибирск.

Кинотеатр «Победа» в очередной раз предоставил возможность познакомиться с корейским кино — взрывным, диковинным, скачкообразным. Девять фильмов — экранный мейнстрим нашего времени без высоких материй. Картины доступны на стриминге «Кинопоиска» и уже успели найти фанатов в России. Покажут все — от патриотического боевика до политического триллера, от зубодробительного детектива до пластмассовой дорамы.

Фестиваль открылся фильмом «Трудный день» Ким Сон-хуна (2014) — проворной криминальной комедией с социальными подтекстами. Пьяный полицейский мчится на похороны матери и насмерть сбивает человека. С трупом нужно что-то делать, и полицейский кончает двух зайцев одним ударом — успевает на похороны и прячет сбитое тело в гроб матери. Выясняется, что это не единственный грех за полицейской пазухой — на его рабочем месте обнаружены ящики с неопознанной наличкой, и вышестоящая инстанция уже начала расследование против него. Тут ещё объявляется таинственный незнакомец, который знает об аварии и шантажирует героя. Короче, не день, а наказание.

Изобретательное кино Сон-хуна здорово закручено — и увлекает и смешит, и высмеивает. Оно постепенно набирает обороты, но к финалу разгоняется до такой скорости, что забывает, зачем оно вообще было сделано. Тема коррумпированных полицейских уступает чистому экшену, второстепенные герои стираются, долгий ветвистый путь заходит в тупик. Тем не менее, «Трудный день» выстрелил так, что стал основой аж для четырех ремейков — китайского (2017), филиппинского (2021), французского (2022) и японского (2023). Оборотни в погонах — тема для всех актуальная.

Следующий фильм — «Убийство» Чхве Дон-хуна (2015). Натуральный патриотический боевик про борьбу корейцев против японских оккупантов. Конец 30-х, диверсанты планируют убийство высокопоставленных японских чиновников. В главных ролях — звезды корейского кино. Чон Джи-хён, Ха Джон-у, Ли Джон-джэ, О Даль-су. Эту картину любопытно сравнить с российскими военными фильмами — здесь те же интонации, тот же глянец, та же усталость. Однако, есть существенное различие — «Убийство» снято чуть хитрее и вписано в контекст фильмов о военном сопротивлении. Несколько раз Чхве Дон-хун цитирует фильмы польского классика Анджея Вайды — «Канал» (1956) и «Пепел и алмаз» (1958). Совершенно неожиданные кадры в, казалось бы, безликой, прикладной ленте. Вспомните теперь, когда вы в последний раз видели такую же проявленную любовь к кино в российских патриотических боевиках...

На третий день серьезные ленты разбавят конфетным young adult — «Исчезнувшее время: Мальчик, который вернулся» Ом Тхэ-хвана (2016). Этот фильм работает с готовой формулой подростковых историй — в основу сюжета положено событие, травмирующее детскую психику. В данном случае оно еще и приправлено фэнтезийной пыльцой для пущей уверенности. 13-ти летняя Су-рин потеряла в аварии мать и живет с молчаливым отчимом, который целыми днями пропадает на работе. После трагедии семье пришлось переехать, и на новом месте у девочки не ладятся отношения с одноклассниками. Ее поддерживает лишь Сон-мин, единственный друг в этой враждебной и непонятной жизни. Балуясь однажды около шахты, дети натыкаются на пещеру, а в пещере находят волшебное яйцо. Из ниоткуда всплывает легенда о том, что такие яйца откладывают злые монстры, и если яйцо разбить — монстр украдет у тебя время. Сон-мин легенде не верит, шлепает находку об землю и исчезает. Пока взрослые чесали голову и терроризировали Су-рин на предмет того, как мальчик может вот так взять и испариться, Сон-мин рос в мире с остановившемся временем. В его вселенной прошло 20 лет, во вселенной Су-рин — несколько месяцев. Мистическим образом Сон-мину удается вернуться в настоящее, но теперь он мужчина с сознанием ребенка, который по-прежнему любит 13-ти летнюю девочку. Конечно, «Исчезнувшее время» безумно интересное кино, но нужно иметь устойчивое ребяческое сознание, чтобы высидеть это двухчасовое зрелище.

В фильме «Всегда» (2011), который покажут 30 июня, Сон Иль-гон переснимает чаплиновскую сказку «Огни большого города» (1931). Работяга с лицом модели, бывший боксер и плохой парень, отсидевший в тюрьме за выбивание долгов, знакомится со слепой девушкой. Слово за слово, касание за касание, и неуклюжая дружба перерастает в полноценную любовь. Узнав о том, что операция может вернуть девушке зрение, боксер пускается на поиски денег и ввязывается в криминальную авантюру.

Корейские мелодрамы в целом мало чем отличаются от других. Примерно на середине фильма происходит скромный поцелуй, плохой парень искупает грехи прошлой жизни, девушка вместе с физическим зрением обретает внутреннее. Если романтические чувства выдавливают из корейского Алена Делона слезы — значит женская аудитория будет в восторге. Ведь именно на неё рассчитана эта картина.

После мелодрамы зрителей порадуют историческим фильмом «Трон» Ли Джун-ика (2015). Извечный конфликт отцов и детей помещен в корейские реалии XVIII века. Царь Ёнджо, подозревая заговор, заточает своего сына Садо в ящике для риса, где тот, спустя восемь дней умирает. Фильм разворачивается по спирали — каждый день чередуется с флешбеками, где раскрываются подлинные отношения между государем и его несостоявшимся наследником. Эта максимально стерильная костюмированная драма, снимавшаяся на территории гигантского дворца Чхангёнгун, была выдвинута выдвинут на премию «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке», но в шорт-лист не вошла. Азия почему-то американскую киноакадемию в 2015 году не привлекла.

2 июля на экранах «Таксист» Чан Хуна (2017) — еще одна историческая драма, рассказывающая о недавнем прошлом. Непутевый водитель из Сеула Ман-соп вместе с немецким репортером оказываются в центре народного восстания в Кванджу (1980) — события, навечно потрясшее корейский народ. Мирные демонстрации против введенного новым президентом военного положения обернулись кровавым месивом — сотни убитых, тысячи пострадавших. Динамичное кино Чан Хуна было снято, прежде всего, для национального рынка и отрабатывало идеологические установки — восстание в Кванджу необходимо трактовать как отчаянную и неизбежную борьбу за демократию и никак иначе. В своей основной массе корейцы эти принципы разделяют — «Таксист» на 12 месте в списке самых кассовых фильмов Республики. За пределами страны фильм тоже обрел внушительную популярность — к примеру, на российском портале «Кинопоиск» «Таксист» расположился на 207 месте в списке Топ-250, основанном на зрительских оценках.

Следом за «Таксистом» покажут политический триллер У Мин-хо «Инсайдеры» (2015). Темное закулисье президентских гонок, где на первый план выходят не чванливые кандидаты, а ловкие СМИ, бандитские группировки и транснациональные компании. После того, как Новый Голливуд в 70-х установил планку для политических триллеров, переведя их из бытописательного кино в разряд философского («Разговор» Копполы, «Заговор "Параллакс"» Пакулы, «Три дня Кондора Поллака»), такие вещи, как «Инсайдеры» смотрятся тяжеловато. Сухо, разговорно, запутанно, и в то же время все понятно. Место для тайны, которая всегда присутствует в политических событиях, в этот раз решили оставить незанятым.

4 июля зрителей будут пугать специфическим триллером Вон Щин-ёна «Воспоминания убийцы», где возрастной маньяк с болезнью Альцгеймера борется и с самим собой, и с другим маньяком, который помоложе. Если бы фильм не был таким простодушным и надуманным, о нем даже можно было бы поговорить. Нестандартная история превращена в хрупкую безделушку — тронешь ее, и она тут же развалится на тысячу осколков. Не соберешь.

Завершает фестиваль, пожалуй, наиболее интересная картина программы — «Несмонтированный фильм» все того же Чан Хуна (2008), снятый по сценарию Ким Ки Дука. Плохой парень Ган-пэ (искаж. gangster), правая рука мафиозного босса, всю жизнь хотел играть в кино. С актерством не вышло — криминал оказался сильнее и прибыльнее. Волей случая Ган-пэ знакомится с самодовольной звездой гангстерских боевиков Су-та (искаж. star), который из-за своего бешеного нрава попал в кризисное положение — никто не хочет работать с ним, ведь на съемках Су-та может вспылить и отправить коллегу в нокаут. Герои, выглядящие как фантомы друг друга, заключают пари: они снимаются в новом фильме, где драки будут настоящие, во всю силу. Сценарий условен. Кто победит: гангстер, играющий роль, или актер, прикидывающийся гангстером, — не знает даже режиссер. Съемки начинаются!

Поэзия насилия, которой славился Ким Ки Дук, в этой ленте упрощена и подчинена аттракциону. Чан Хун пляшет вокруг темы кино о кино — искусно, энергично, но в саму тему заходить не рискует. Хорошая тактика — чтобы внести философию в материал, где двое красавцев месят друг друга до последней крови, нужно быть фигурой, равной по смелости Ким Ки Дуку. Чан Хун проще и спокойнее, от того «Несмонтированный фильм» (который в оригинале называется «Кино есть кино») смотрится пустоватым, воздушным и слишком эстетским. Жизнь нелегальными путями проникла в кино, кино нечаянно утекло в жизнь — забавно, но без глубины кадра, без сложных героев и какого-никакого самосознания это просто клип. Стильный и беспощадный.

Отсмотрев эти разнокалиберные фильмы, сближающиеся и в то же время разлетающиеся в противоположные друг от друга направления, глобальных выводов не сделаешь. Ясно одно: корейское кино — нажористый винегрет, праздник и ужас, умопомрачительный карнавал высокого и низкого. Где еще увидишь такое?

Денир Курбанджанов