* * *
Брат мой, кедр. Сестра моя, трава...
Р. Бухараев
Олень — мой брат. Сестра моя — сова.
Я их люблю по старшинству родства,
Поэтому люблю и потому,
По серебру, по злату, по уму.
И я скажу, нисколько не чинясь:
Мне родственник и чир, и скользкий язь.
Зачислю в родословную свою
Тюленью или нерпичью семью.
Я выросла меж небом и водой.
Медведь полярный или морж седой —
Теперь признаюсь, правды не тая,
И прадеды мои и дедовья.
Под птичий клёкот — дальний перелёт —
На льдину сел полярный самолёт.
Отец смеется...


Решаем вместе
Считаете, что объекты культурного наследия находятся в плохом состоянии?
Расскажите об этом
Пн. 14:00 – 17:00
Григорьева Лидия Николаевна — поэт, эссеист, фотохудожник. Родилась в Луганске. Окончила Казанский университет. Автор 12 книг стихов. Живет в Лондоне и Москве.
Публикации автора:
Белые дни и ночи
/ Поэзия
: №10 - октябрь 2010
Жизнь налажу, подкрою,
подошью подол.
Дом у леса на краю
с видом на простор.
Сад у самого крыльца,
ширь во весь размах.
И цветочная пыльца
на моих губах.
Быть счастливым нелегко,
если кто забыл…
Если дом твой далеко
от родных могил.
МОРЕ ЛАПТЕВЫХ
Полетели, душа моя, полетели.
Там метели чистые, там метели.
Полетаем с тобой на хвосте пурги,
там в полярную ночь не видать ни зги.
Как бумага белая, а на ней слова,
из сугроба таращит глаза сова
в белых перьях вьюжных, белым бела.
Вот такие у нас тут с тобой...
Плещут тяжелые грозы
/ Поэзия
: №11 - ноябрь 2008
ВЕЧНАЯ ТЕМА
«Муза заботится не о доходах…»
корейский поэт
Чан Жон Иль
Вот башня Гёрдерлина
на берегу реки обидно мелководной.
Вот башня круглая на берегу реки
в старинном швабском городке,
где сонно плещутся века,
и веки приподняв над вечной темой
о безумии поэта, вперяют взор пустой
в пространство пустотелых слов о том,
что Муза, не заботясь о доходах,
заботится о вечном и хлопочет,
чтобы поэт в прекрасном желтом доме
на берегу невзрачной швабской речки
жил взаперти, ходил кругами
три десятилетья, и...
«Минута — день, минута — день...»
/ Поэзия
: №04 - апрель 2007
Квартира наша зимой,
заснеженный вид красивый.
Приеду побыть с тобой,
сын мой неугасимый!
Квартира наша в Филях
для нескольких поколений...
Семейный цветок зачах,
на стенах то пыль, то иней.
И ты мне уже не подашь
на старость воды и хлеба.
Наш двадцать второй этаж,
как двадцать второе небо.
И в маревой снежной мгле
квартира, как пункт конечный:
там сын наш на смертном одре,
невидимый и предвечный...
* * *
Меж мусором, осенним сором
и небесами,
кто смотрит неусыпным взором,
сверлит глазами?
Обнову рваною...
«Восходит свет над фирмой частной...»
/ Поэзия
: №04 - апрель 2006
ПАМЯТИ ТУМАННЫЕ ДОЛИНЫ
Грозди обмороженной калины,
зимняя звезда,
памяти туманные долины —
не ходи туда!
Слабым синим светом засияет
лунный керосин.
Не ходи туда, тебя затянет
месиво трясин.
Заморозки поздних упований,
воздух в свиток свит,
очи выест дым воспоминаний —
душу изъязвит...
БАЙРОН В ВЕНЕЦИИ
Поэт в путешествии — разве не суть,
что долог, опасен и призрачен путь.
Вот Байрон в Венеции. Пушкин в Крыму.
Тайком пробираются, по одному.
Натягивать долго пришлось удила,
чтоб рысь не догнала и власть не...
«Безумный фотограф»
/ Поэзия
: №10 - октябрь 2004
РАЗБОР ПОЛЕТОВ
В Нью-Йорк опускаешься, словно
в бездну.
Еще мгновение и я исчезну
на самом дне Уолл-Стрита
в иле людском зарыта...
Если же ехать Парижем, скажем,
верх экипажа задев плюмажем,
то это уже из книг — и не спорь! —
коих ты наследница — по прямой.
Или вернуться туда, где — ой мне! —
жизнь доживать на Филевской пойме,
где нет ни кола уже и ни тына,
потому что нет уже с нами сына...
Нет чтобы с горя мне околеть бы...
Что ж я ношусь над землей, как ведьма,
в поисках стойбища и пристанища,
видимо,...